StartseiteImpressum
Ерик Азан: Література без любові - PROSTORY Ерик Азан: Література без любові Чорна графема ранку - PROSTORY Чорна графема ранку Евґеніуш Ткачишин-Дицький: вірші зі збірки "Путівник для бездомних незалежно від місця проживання" - PROSTORY Евґеніуш Ткачишин-Дицький: вірші зі збірки "Путівник для бездомних незалежно від місця проживання"

Пауль Целан на русском: Стихотворения. Проза. Письма

В 2008 году сборник Пауля Целана «Стихотворения. Проза. Письма.» был награждён премией Андрея Белого в номинации «За особые заслуги в развитии русской литературы». Составители сборника - переводчики Марк Белорусец и Татьяна Баскакова.

Пауль Целан, один из крупнейших европейских послевоенных авторов, родился на Буковине, в Черновцах, в 1920 году. В 41-ом его родители были депортированы в гетто и погибли, сам Пауль Целан провёл несколько лет в немецком лагере. С 1948-го он жил в Париже, выпустил девять поэтических сборников, занимался художественным переводом, был многократно награждён престижными литературными премиями.

Большинство текстов сборника впервые были опубликованы на русском. В объёмный том вошли более 100 стихотворений в переводах Марка Белорусца, Ольги Седаковой, Ольги Денисовой и многих других переводчиков с параллельными немецкими текстами, подробные комментарии к ним (основанные на многообразных традициях интерпретации поэзии Целана), большая подборка фрагментов из рукописного наследия Целана и выборка из его переписки.

Над переводами Целана на украинский работал поэт Васыль Стус, сейчас его переводят Петро Рыхло, Сергей Жадан, Леонид Череватенко, Тимофей Гаврылив. Отдельный сборник поэзии Целана в переводе на украинский с параллельными немецкими текстами выпустило черновицкое издательство «БукРек» в 2001 году, но огромный труд нескольких переводчиков пока остался практически незамеченным, об этой уникальной книжке сложно найти какую-либо информацию и рецензии в интернете.

Переводчики Татьяна Баскакова и Марк Белорусец любезно согласились предоставить свои речи, произнесённые 27 декабря на церемонии вручения премии Андрея Белого для публикации на ПРОSTORY.

Татьяна Баскакова

Уважаемые дамы и господа, друзья,

Я благодарю вас за эту премию, которая мне особенно дорога, потому что лично для меня она - как знак прощения за то, что в свое время, в молодости, я не пыталась войти в круг людей, которые ее придумали и для которых она была значима, о чем жалею. Отчасти так получилось потому, что я принадлежала уже к другому поколению, а отчасти - потому что я тогда недооценивала значение той среды, в которой могли возникать такие идеи. Но именно в те годы и в годы перестройки я убедилась, насколько важно отношение к книге и прежде всего к художественному тексту для самоощущения человека и общества. Хочу упомянуть в этой связи Вадима Козового, который впервые начал переводить французскую поэзию в мордовском лагере и потом, уже в эмиграции, сделал перевод делом своей жизни - на его ночном столике, когда он умер, лежала книга Артюра Рембо, над которой он работал до последнего дня.

Еще я думаю, что значение премии имени Андрея Белого нисколько не уменьшилось за годы после падения советской власти. Мне кажется крайне важным, что премия, не связанная с денежным вознаграждением и, тем не менее, очень престижная, продолжает существовать в ситуации, когда книжный рынок расколот, когда на нем преобладает циничная ориентация на выгоду и на самые примитивные читательские потребности; более того, когда крупные издательские концерны, желая вытеснить немногие издательства, публикующие хорошую литературу, перекупают права на так называемые интеллектуальные книги, привлекают переводчиков и профессиональных редакторов, но при этом организуют выпуск книг и отношения с теми, кто их делает, как фабричное поточное производство в его наиболее архаичных, грубых и хамских формах.

Получая в 1959 г. литературную премию Вольного Ганзейского города Бремена, Пауль Целан сказал, имея в виду свою родину Буковину, что он вырос в местности, «где жили люди и книги». Пока готовилась книга русских переводов Целана, я по многу раз перечитывала его тексты, но далеко не сразу поняла, что эти простые слова он употребил в буквальном смысле. Что для него было важно создать условия для постоянного общения между человеком и другим человеком, который умер, но продолжает жить и говорить в пространстве написанной им книги. Целана очень трудно понять не только в России, куда его стихи пришли с большим опозданием, но даже и тем, кто читает его по-немецки, потому, кажется мне, что изменились наши понятия о литературе. В представлении Целана литература - это живая память, то есть объединяющая людей традиция как надежнейшая жизненная опора. Уже первая его поэтическая книга, «Мак и память», есть, по сути, перевод на язык образного мышления такого представления о поэзии. А также перевод и продумывание - еще на шаг дальше - мыслей тех поэтов и философов, которые эту традицию представляли: прежде всего древних греков, создавших сложный образ Мнемозины, Фридриха Гёльдерлина, Райнера Марии Рильке; в более поздних книгах - Франца Кафки, Вальтера Беньямина, Мартина Хайдеггера, Людвига Витгенштейна. Беда в том, что даже специалисты, прочитывающие все эти цитаты и аллюзии в стихах Целана, часто не принимают их всерьез, относятся к ним как к постмодернистской игре. Чтение книг Целана требует времени и внимания, причем внимания особого, которое в речи «Меридиан» он сам, воспользовавшись словами Мальбранша, назвал «молитвой души».

Что должен сделать переводчик, чтобы книга такой степени сложности, как поэтические сборники Целана, могла жить, существовать как живой организм в пространстве другого языка? Я не знала ответа на этот вопрос и много раз слышала, что не надо обременять читателя излишней информацией, длинными комментариями и т.д. Но мне все равно казалось, что для книги нужно создать какое-то контекстное пространство, что лучше, чтобы читатель знал что-то о ее авторе, что если обычные комментарии и послесловия плохи, можно придумать какую-то иную форму, отличную от формы информационного сообщения или специального филологического исследования. Я пыталась делать что-то подобное раньше, но только в случае с Целаном почувствовала, что такие попытки находят отклик, что они кому-то нужны. Я благодарна вам и за это ощущение, хотя думаю, одной книги никак не достаточно, чтобы поэзия Целана стала частью русской культуры. Прежде чем в России появились хорошие собрания произведений, скажем, Георга Тракля, или Гарсия Лорки, или Мартина Хайдеггера, понадобились годы работы и усилия многих переводчиков.

Спасибо за внимание.

Марк Белорусец

Уважаемые дамы и господа!

Прежде всего, хочу поблагодарить учредителей Премии А.Белого и Комитет премии за высокую награду. Для меня это большая честь, еще особенно значимо, что присуждение Татьяне Баскаковой и мне премии за книгу Пауля Целана связало его имя с русской литературой. Пауль Целан таким образом отмечен Премией Андрея Белого и, стало быть, приобщен к русской словесности. Мне не кажется это утверждение слишком большой натяжкой, если иметь в виду слова самого Целана. В1961 году Пауль Целан пишет русскому эмигранту критику и публицисту Владимиру Маркову: «Я, в сущности, русский поэт...».

Но встреча его с русской литературой состоялась гораздо раньше. Она произошла еще на родине Целана, в Черновцах. Напомню, Черновцы, как и вся Северная Буковина, до 1918 года были австро-венгерскими, потом румынскими, а в 1940 году оказались вдруг советскими. Черновицкий университет стал тогда русско-украинским за одну ночь. Чтобы продолжить занятия романской филологией двадцатилетний Целан за лето 1940-го года прочитал в оригинале «Войну и мир». Позже он увлекся Есениным и начал его переводить. Потом, эмигрировав в Румынию, Целан работал в бухарестском издательстве «Русская книга». Он редактировал чужие переводы с русского и сам перевел на румынский язык чеховских «Мужиков» и «Героя нашего времени» Лермонтова. До настоящего времени этот перевод считается лучшим, он неоднократно переиздавался.

В Париже, почти 10 лет спустя, Пауль Целан вновь обращается к русской поэзии. Немецкие переводы стихотворений Есенина и «Двенадцати» Блока восхищают его друзей Нелли Закс, Ингеборг Бахман, Германа Ленца. Целан переводит «Бабий Яр» Евтушенко через несколько месяцев после появления стихотворения по-русски. В конце 60-х он занимается стихотворениями Хлебникова. В набросках остались переводы из Маяковского и Пастернака. В его пятисоттомной русской библиотеке - почти вся русская поэзия от Кантемира до Сологуба, от Ахматовой до Георгия Иванова, включая, конечно, Андрея Белого.

Знакомство с поэтикой и поэзией Мандельштама стало для Пауля Целана крупнейшим событием в жизни и творчестве. В конце 50-х, начале 60-х годов Целан перевёл более сорока его стихотворений, среди них «Нашедший подкову», «Грифельная ода», «1 января 1924». Впервые переводы стихов Мандельштама, до того почти неизвестного европейскому читателю, вышли отдельной книгой. Ее появление отметила литературная критика. Среди рецензентов - уже упоминавшийся Владимир Марков, высоко оценивший эти переводы.

Поэтическое видение Мандельштама, его статьи о поэзии, оказали огромное влияние на Целана. Так, образ стихотворения как бутылочной почты из статьи «О собеседнике», возникает и обретает новое измерение в его «Бременской речи».

Из многочисленных иностранных поэтов, переведенных Паулем Целаном, Мандельштам - единственный, кому Целан посвятил передачу на радио. В этой передаче Целан говорил о стихотворениях Мандельштама, о его поэтике, и сказанное им о Мандельштаме вошло с незначительными изменениями в «Меридиан», - в речь при получении премии им. Георга Бюхнера. Это - программная речь, где Целан утверждает свою поэтику, свое видение задач поэзии.

Для Целана Мандельштам - брат не только по музе, но и «по судьбам». Именно такого рода близость стоит за словами Целана в письме к Маркову, которые я процитировал в самом начале.

Александр Кушнер в своей статье о Мандельштаме писал: «Убийство поэта - наш национальный миф». Всех растоптанных, изгнанных, высланных и сосланных поэтов здесь в Петербурге, впрочем, как и в Москве, как и в Киеве, перечислить невозможно - не станет ни времени, ни нервов. Однако же бесспорно, что Осип Мандельштам в очень большой степени воплощает эту сущность русской поэзии.

Целан, у которого родители погибли в немецком концлагере, сам он спасся чудом, Целан, который до конца жизни чувствовал себя повсюду преследуемым и гонимым - как еврей, как чужак, как эмигрант, Целан, имевший до середины пятидесятых во Франции лишь «вид на жительство», так хорошо знакомый первой волне русской эмиграции, - именно эту сущность русского поэта понимал и принимал как свою. О чем свидетельствуют его письма и высказывания. Но есть и главное свидетельство - стихи. Вот цитата из стихотворения в сборнике «Роза-Никому» (1963г.), посвященного памяти Осипа Мандельштама:

Имя Осип подступает к тебе, ты говоришь о том,

что он уже знает, он это принимает, он это снимает с тебя,

руками, ты его руки отделяешь от плеч, правую, левую,

ты приставляешь на их место свои, с ладонями,

с пальцами, с линиями,

- отторженное срастается снова -

они твои теперь, возьми их, твое теперь и то, и другое...

Я позволю себе предположить, что Пауль Целан, был бы, как я, счастлив получить Премию Андрея Белого еще и потому, что учреждена она была теми, кто в угрюмо-заботливые годы издавал неподцензурные журналы и альманахи, где печатались литературные произведения без одобрения начальства. Мне немного известно, как и в каких условиях издавался журнал «Часы», о нем тут, прежде всего, речь. Как квартиры издателей, они же зачастую были редакторами, превращались в издательства и типографии, экспедиции и журнальные архивы, куда, кстати, можно было нагрянуть с обыском. Думаю, также обстояло дело с журналами «Обводной канал», «37» и другими. Об этом теперь немало написано. Но журналы не оставались безвестными и тогда. Их читали, они доходили даже до нас, в Киев. Хочу, хоть и с запозданием, воспользоваться поводом и как читатель сказать спасибо тем, кто делал эту бессонную работу, а заодно и учредил дотированную любовью к слову премию.

В подтверждение своего читательского абонемента я прочту несколько строк поэта, имя которого здесь - в этом собрании - нет нужды называть. Кажется, они актуальны и сегодня.

Как забитый ребенок и хищный подросток,

как теряющий разум старик,

ты построена, родина сна и господства,

и развитье твое по законам сиротства,

от страданья к насилию - миг...

 
Comments (2)
1 Samstag, 10. Januar 2009
чудово! нарешті хоч українська інформація про долю перекладів Целана. Щирі вітання перекладачам!!! ПИТАННЯ: де в києві можна купити цю книгу?
Татьяна, скажите, что вы имеете в виду "под придумать какую-то иную форму, отличную от формы информационного сообщения или специального филологического исследования"? огромное спасибо Вам за Ваши талант, работу и смелость! Марк, отличный текст, блестящие стихи! после них говорить больно
Стихи о рыбах,
как рыбы,
Встают поперек
Горла
2 Montag, 24. Mai 2010
Шановні, де можна придбати в Києві книгу:
"Пауль Целан. Стихотворения. Проза. Письма"
Щиро дякую!

Add your comment

Your name:
Comment:


Das Design Alexander Kanarskiy © 2007. Alle Rechte sind geschützt.
Unter Anwendung von den Materialien ist die Verbannung auf prostory.net.ua obligatorisch.